Хамит Ясавеев: главное, чтобы глаза горели!

Увеличенная фотография (JPG, 1 МБ)

В эти мартовские дни, 30 лет назад, Хамит Ясавеев впервые переступил порог своего нового рабочего кабинета. Интервью с легендарным газовиком мы предлагаем вниманию наших читателей.

— Хамит Нурмухаметович, как вы оказались в Сургуте?

— Я работал в Оренбурге, занимался гелиевым производством. Вызвали в Москву, сказали: поедешь замминистром Узбекистана в Ташкент. Тогда «Узбекгазпром» был, его начальник — министр Узбекистана, нужен был зам. по переработке. Я вышел… Встречается один товарищ, говорю: что делать, вроде у меня там хорошая работа в Оренбурге, а предлагают ехать в Узбекистан. Он говорит: ни в коем случае не соглашайся! Там не работа будет, нервотрепка! Я пришел на другой день, говорю: жена моя очень не любит, когда жарко, не соглашается ехать. Мне говорят: хорошо, раз тебе жарко, поедешь в Сургут. Вот так получилось, от судьбы никуда не уйдешь».

— Завод действительно стал Вашей судьбой, и ему были отданы лучшие годы жизни! Помните свой первый рабочий день?

— Самые лучшие годы жизни оказывается на пенсии! (смеётся). Конечно, помню, в первый день было ознакомление, беседа с главным инженером завода — тогда это был Митрофан Денисович Чаговец.

— Какие задачи ставило перед Вами руководство ПО «Сургуттрансгаз»?

—Первый вопрос — разобраться с ситуацией на заводе, там были проблемы, постоянно возникали конфликтные ситуации, нужно было довести завод стабилизации до стабильного состояния. А Москва ставила задачу другую — дать схему развития завода, меня для этого и направили.

— К тому времени уже были предложения развиваться по топливному варианту?

— Нет, это уже я дал такое предложение. Много было факторов… Изначально завод предназначался только для стабилизации, мы должны были работать на Тобольск, на Томск, и на нефтяную трубу. Но когда обстановка начала меняться, проанализировали состояние Томского и Тобольского заводов, состав нашего сырья, то решили идти по топливному варианту. Хотя сомнений было очень много, в основном по поводу того, есть ли необходимость вырабатывать такое количество топлива на базе Сургута. Но жизнь показала, что мы были правы. И попали в точку, продолжив развитие завода именно в этом направлении, которое в большом Газпроме было перспективным и долгосрочным. И не зря на базе нашего завода началась концентрация всех перерабатывающих активов Газпрома.

— Как решались такие масштабные и перспективные задачи?

— В первую очередь, нужно было стабилизировать коллектив и подбирать специалистов. В течение 3–4 лет нам это удалось. Идею то бросить легко. А доводить до ума — это, конечно, всем коллективом завода делали.

—О вашем тандеме с соратником, главным инженером завода Петром Александровичем Мальковским ходят легенды. Как вы познакомились?

— Я уже работал на заводе. Здесь были очень грамотные люди, но не хватало взаимосвязи, нормальных взаимоотношений между главными специалистами. Для этого нужен был не только технарь, но и человек, который сумел бы сплотить людей вокруг себя, скоординировать действия. Службы главного инженера — это именно та когорта, которая определяет развитие завода. Её возглавил Пётр Александрович, он приехал из Самары. У него был большой опыт работы как у технического специалиста и многолетняя практика в комсомоле. Сейчас комсомол критикуют, но там воспитывались кадры, которые умели работать с людьми. По — простому говоря, мне «убалтывать» было некогда. Давайте, ребята, работать!

Когда пришёл Мальковский и начала инженерная служба создаваться, мы уже видели перспективы и чётко понимали, что мы все занимаемся стройкой. Принимайте замов, организуйте работы так, чтобы главные специалисты могли заниматься «капиталкой». Ваша задача — не бетон таскать, ваша задача — анализ проектов. Имейте в виду: что сделано — переделывать очень сложно. И поэтому инженерная служба работала параллельно.

— Были между вами разногласия?

—Конечно, были, но мне казалось, что я всегда прав! (смеётся). Со мной наверняка было тяжело работать, но это надо не у меня спрашивать. Я всегда молодым руководителям говорю: это болезнь всех, руководить невозможно, если ты не уверен, что прав. А если ты каждый день прав, то это «клиника», надо лечиться! (смеётся).

— Какие качества, на ваш взгляд, обязательны для руководителя

— В сегодняшнем мире я не могу этого сказать, но в то время мы чётко и ясно понимали — НАДО! Иногда не хотелось понимать, не всегда понимали, для чего — но НАДО. Когда нам запрещали что-то делать в связи с тяжёлым экономическим положением в Газпроме — надуманном, или фактическим, казалось бы — сиди и всё. И Москва бы тебя хвалила. Но мы строим, тратим деньги. Москва огрызается, а мы делаем, делаем, делаем… И зарплата от этого не завесила тогда…

Я всё-таки был жёсткий руководитель. Возможно, какие-то решения были неправильными, но мы сделали невероятные вещи… В 90-е годы, когда всё разваливалось, мы продолжали строить,- это был невероятный успех коллектива завода!

Доставалось нам в 96-м году. В разгар строительных работ приходит телеграмма от Вяхирева: «Остановить все стройки!» Тоже разные моменты были в Газпроме, отсутствие денег... И устный приказ был: хоть один «генерал» туалет построит — голову снесу! Получив такое указание, подрядчики остановили стройку. Площадка ЛКС — вся в стройматериалах, а они снялись и ушли.

Сидим… Бывает же такое — критический момент, как будто жизнь кончилась. Утром пришёл на работу: нет, не будем сдаваться! Говорю: «Давайте всех сюда, в каждой службе по два-три человека выделяйте. Пойдём строить!» На меня смотрят с удивлением: мол, какое мы имеем отношение к стройплощадке, щебёнку там кидать?! Нет! Через неделю порядка 100 человек собрали. Нельзя было заморозить стройку. Мы три месяца выдержали, переждали тяжёлый момент. Ничего, дали финансирование… спасли мы от развала стройплощадки именно таким методом.

Я четко понимал, что завод надо развивать. Сложно, тяжело, споры, ругань, нас ругали только за то, что мы строим, никак не могли остановиться. А сегодня говорят: какие молодцы!

У руководителя главная задача — видеть не завтрашний день, а хотя бы на несколько лет вперёд. Если даже завтрашний день не видишь — сиди, получай зарплату. К сожалению, такие руководители были и тогда и сейчас. Хотя сейчас мне трудно судить о том, что происходит и в Газпроме, и в экономике в целом.

— Что стимулирует людей работать с полной отдачей, должен ли это делать руководитель?

—Мой опыт говорит: если человек рождён работать — он будет работать. Не рождён — какую зарплату ни плати — не будет. К сожалению, это так. Нужно подбирать тех людей, которые хотят работать. Одни говорят — это не получится, а у других глаза загораются — это я смогу сделать! Когда такая команда собирается — не надо стимулировать.

….Мы заканчивали объекты цеха отгрузки готовой продукции — разваливался генподрядчик. Своими руками заканчивали строительство. Нанимали шабашников, кого только не нанимали! Специалисты знают, что такое заканчивать стройку без генподрядчика. Вершинин, Салимьянов, Выжимов — с утра до вечера работали, и никто не ныл, что это не их работа, и денег им не добавляли. Все понимали, если до нового года не закончим — всё заморозится, всё развалим. У них глаза горели, что их стимулировать, они понимали, что нужно сделать!

Да, главная задача руководителя — подобрать людей. Мало быть просто грамотным специалистом, нужно, чтобы глаза горели.

— Как, спустя 30 лет, Вы оцениваете свои управленческие решения?

— Я всегда был прав! (смеётся). Трудно сказать, до сих пор сожалею, что мы Томский завод не забрали, не смог я убедить руководство Газпрома, хотя готовый был завод, хотел нам «сдаться» — не смогли забрать.

Топливный вариант развития Сургутского ЗСК довели до определённого этапа и остановились, не успели изомеризацию построить, теперь это уже ваша забота…

—Что, на ваш взгляд, необходимо знать руководителю о преодолении трудностей?

— В первую очередь, нужно иметь поддержку коллектива. Почему нам было легко работать — приходишь в операторную — люди радовались! Нужно поднимать престиж основных профессий, ведь именно эти работники производят материальные ценности. Иначе потеряем кадры.

Заводскими кадрами я горжусь. На базе нашего завода был сформирован полноценный отдел сбыта, железнодорожный цех, больше трёх тысяч цистерн приобрели! Это очень ценный опыт! Сегодня наши специалисты по отгрузке готовой продукции в Москве рулят, в департаментах Газпрома, в Газпром переработке. Заводская школа!

— Хамит Нурмухаметович, история газовой отрасли связана с легендарными личностями.

Сегодня на первый план выходят эффективные менеджеры. Что Вы об этом думаете?

—Личности в Газпроме появлялись не случайно. Что бы сейчас не говорили — в советские времен была система отбора кадров. Толковых людей всегда замечали, кто — то на них обратил внимание, кто-то назначил на должность. Разные и тогда руководители были, но система работала чётко: если человек с утра до вечера пашет — он войдёт в историю. А были такие, которые хотели просто отсидеть, чтобы их не тронули. Про них забыли.

К сожалению, подготовка в высшей школе провалилась полностью, но на удивление есть и сегодня очень сильные технологи и инженеры. Я считаю себя неплохим переработчиком, но есть ребята, которые на голову выше, чем я. К сожалению, их не всегда замечают.

— Всё, что было сделано Вами, не зря?

— Нисколько! Неплохо поработали, плоды есть. Всё работает, правда, не совсем на работников Газпрома, и не только для России, но времена меняются, не одни изменения пережили, переживём ещё. Всё вернётся на круги своя, на каждой площадке будет один хозяин, который начинает от трубы — и до выхода готовой продукции.

—Что Вы хотите пожелать своим коллегам-газовикам в преддверии 10-летия Общества «Газпром переработка»?

—Прежде всего, спокойствия. Работать без ЧП, остальное приложится. И терпения. Пройдёт и это. Главное в жизни — здоровье и уважение к тем, кто рядом.

Беседовала Марина Чурилова

ВРЕЗКА

Хамит Нурмухаметович Ясавеев — выпускник Казанского химико-технологического института, начал трудовую деятельность на Ухтинском газоперерабатывающем заводе Всесоюзного производственного объединения «Комигазпром» Министерства газовой промышленности СССР. С 1976 по 1987 гг. работал на предприятиях ВПО «Оренбурггазпром»: Оренбургском гелиевом заводе — начальником установки, главным технологом, заместителем главного инженера по производству, в Волго — Уральском научно — исследовательском и проектном институте нефти и газа («ВолгоУралНИПИгаз») — заведующим сектора лабораторией. В течении многих лет занимался рационализаторской и научной деятельностью, результатом которой в 1980г. стало присвоение ему звания лауреата Государственной премии в области науки и техники, имеет ряд патентов и научных трудов.

В 1987 г. в г.Сургуте решением трудового коллектива был избран директором завода по стабилизации конденсата, которым руководил до декабря 1998 г. В 1999 г. защитил кандидатскую, а затем докторскую диссертацию в Казанском государственном технологическом университете. В 1998–1999 гг. Ясавеев работал заместителем начальника Департамента по добыче и переработке газа, газового конденсата, нефти ОАО «Газпром». А затем, в течение двух лет заместителем генерального директора по переработке конденсата ООО «Сургутгазпром» в г. Сургуте. С 2001 и до ухода на заслуженный отдых в 2006 году Хамит Нурмухаметович работал в ЗАО НПО «Нефтехимпроект» (г. Казань).